Изготовление и установка памятников — эмоционально требовательное дело, особенно для тех, у кого есть глубокое чувство сопереживания. Однако именно это сострадание привлекает многих клиентов, ищущих понимания и утешения во время горя.
Делится своим опытом работы в этой непростой отрасли, управления конкуренцией и поиска баланса для предотвращения эмоционального выгорания, одновременно обеспечивая утешение и поддержку своим клиентам Сона Ханум Гаджиева, генеральный директор Remembrance Headstones.
Сона, Вашему семейному бизнесу более 60 лет! Расскажите, кто основатель и почему было выбрано именно это направление?
– Начинал этот бизнес мой папа Гаджимир Аслан в Махачкале, республика Дагестан (СССР, теперь Россия – ред.) более 60 лет тому назад. Он пришел в цех по изготовлению памятников, который относился к похоронному бюро, работать грузчиком. Со временем, увидев его трудолюбие и ответственность, его назначили начальником цеха. Чтобы делать качественно портреты и надписи, папа окончил заочно Ленинградский художественный институт, а полировке обучался непосредственно в цеху от мастеров, которые имели большой опыт. Когда директор этого самого цеха уходил на пенсию, то оставил моего отца за старшего.
– Вы работали и работаете во многих странах. Как вам это удалось? И кто задействован сейчас в этом деле?
– Нас у родителей было четверо, у меня еще два брата и сестра. Мои братья всегда помогали отцу. К сожалению, одного уже нет, второй сейчас очень болен. После замужества наши с сестрой мужья тоже заинтересовались этим бизнесом и продолжили его в Азербайджане, куда мы переехали к ним из Дагестана. Чуть позже семья моей сестры отправилась жить в Украину и уже оттуда начала поставлять камень нам в Азербайджан. Жизненные обстоятельства вынудили мою семью переехать в Швейцарию, мы прожили там 10 лет, а потом и в Америку.
Сейчас в бизнесе задействованы моя семья, семья сестры мужа, ну, и плюс нам посчастливилось найти себе партнеров уже здесь, в Америке, это тоже две-три семьи. У нас хорошая команда, очень дружная, и, хотя для них это новое дело, друзья его быстро изучили, оно им по душе.
Сейчас в бизнесе задействованы моя семья, семья сестры мужа, ну, и плюс нам посчастливилось найти себе партнеров уже здесь, в Америке, это тоже две-три семьи. У нас хорошая команда, очень дружная, и, хотя для них это новое дело, друзья его быстро изучили, оно им по душе.
– Ваши американские партнеры приняли принципы, которые на протяжении многих лет выстраивала ваша семья?
– Да, приняли и для нас это очень важно, так как мы не продаем, дома, машины. В нашем бизнесе должен быть очень тонкий подход: мы имеем дело с горем людей. Поэтому мы стремились, чтобы сохранялись те устои, которые изначально исходили от моего отца: сострадание, уважение, сочувствие к клиентам. Необходима эмпатия, понимание эмоций каждого. Есть люди, немного успокоившиеся, которые заказывают памятник через 2-3 года после смерти близкого человека, а многие приходят израненные, не успевшие отойти от потери, они не всегда знают, что именно хотят, какой портрет им выбрать, какую надпись. В поисках самого лучшего они теряются, часто меняют решения.
Был такой случай, когда у близкого друга моего папы трагически, по нелепой случайности умерла юная дочка, ей было 18 лет. Она была солисткой народного ансамбля Дагестана. Было очень много фотографий с ее изображением, где она в национальных костюмах, в каких-то других нарядах. Родственники никак не могли определиться с выбором. Когда папа уже закончил заказ, их семья решила поменять фото и так было несколько раз. А это такой процесс, когда тебе нужно либо новый памятник брать, либо полировать этот же и это не самая простая работа. И я увидела сострадание моего отца в том, насколько он терпеливо и с пониманием отнесся к этому заказу. Не говоря ни слова, он менял столько раз, сколько они попросили.
Был такой случай, когда у близкого друга моего папы трагически, по нелепой случайности умерла юная дочка, ей было 18 лет. Она была солисткой народного ансамбля Дагестана. Было очень много фотографий с ее изображением, где она в национальных костюмах, в каких-то других нарядах. Родственники никак не могли определиться с выбором. Когда папа уже закончил заказ, их семья решила поменять фото и так было несколько раз. А это такой процесс, когда тебе нужно либо новый памятник брать, либо полировать этот же и это не самая простая работа. И я увидела сострадание моего отца в том, насколько он терпеливо и с пониманием отнесся к этому заказу. Не говоря ни слова, он менял столько раз, сколько они попросили.
– Что для вас стало главным вызовом после переезда в Америку и как вы с этим справились?
Конкуренция. В Америке есть семьи, которые уже по 100 лет работают в этой отрасли, то есть в четвертом-пятом поколении. Мы все проанализировали и поняли, что можем держать цены намного ниже наших конкурентов, плюс у нас гибкая беспроцентная система платежей. Был такой случай уже здесь, в Штатах, когда мы поняли, что у одной семьи трудности с деньгами, но они хотели достойно похоронить свою маму. И мы предложили рассрочку. Клиенты были очень удивлены и благодарны.
Также у нас есть опыт в принятии заказов памятников при жизни. Потом это облегчает принятие решений для их детей, внуков. У нас хранятся договора, документация. Родственники умершего принимают решение ушедшего и мы занимаемся установкой памятника.
Плюс у нас короткие сроки изготовления при отличном качестве. В Америке заказ выполняют за год-полтора. У нас максимум – 6 месяцев, включая доставку камня. Камень мы сейчас доставляем из Украины, в планах подключить Индию и Китай.
Также у нас есть опыт в принятии заказов памятников при жизни. Потом это облегчает принятие решений для их детей, внуков. У нас хранятся договора, документация. Родственники умершего принимают решение ушедшего и мы занимаемся установкой памятника.
Плюс у нас короткие сроки изготовления при отличном качестве. В Америке заказ выполняют за год-полтора. У нас максимум – 6 месяцев, включая доставку камня. Камень мы сейчас доставляем из Украины, в планах подключить Индию и Китай.
Неординарное предложение: qr- код на памятнике, где будут храниться все фотографии умершего, которые нам предоставят родственники. Мы предлагаем и снять видео, в котором близкие могут рассказать о том, кого потеряли, интересные моменты из жизни ушедшего, воспоминания. Информация будет храниться в программе и «зашито» в qr- код. В любой момент близкие, или те, кто будет проходить мимо памятника, смогут посмотреть маленькое кино об усопшем.
– Можно ли сказать, что клиенту будет гарантировано, что память о его близком будет сохранена и поддерживаться? Если с памятником что-то случится, вы поможете?
– Обязательно. Мы даем гарантию того, что мы здесь, рядом, всегда придем на помощь: исправим, поправим, никогда не теряем связи с клиентами. У нас были такие случаи, когда кто-то кислотой обливал, приходилось все полировать заново. Есть еще разные тонкости, например, когда земля сырая, памятник может просесть, и, так как мы уже берем оплату за установку, то мы за это отвечаем и дополнительных денег с клиента не берем.
– В Америке не так, как в Европе, распространены большие памятники. Чаще ставят маленькие камни. Как вам удается находить своих клиентов?
– Здесь есть не только маленькие надгробия, есть большие камни, плиты, памятники разных размеров, дизайнов. Все зависит от правил, законов кладбища.
К тому же, мы внимательно относимся к особенностям разных культур, религий. У нас есть и для христиан памятники, и для мусульман, и для иудеев. Мы для кремирования никогда не работали, но сейчас активно этим занимаемся, и не откажем, если кто-то придет и закажет урну.
К тому же, мы внимательно относимся к особенностям разных культур, религий. У нас есть и для христиан памятники, и для мусульман, и для иудеев. Мы для кремирования никогда не работали, но сейчас активно этим занимаемся, и не откажем, если кто-то придет и закажет урну.
– Сона, вы предлагаете памятники из разных материалов по готовым эскизам или можно прийти со своим вариантом?
– Мы изготавливаем изделия из гранита и мрамора разных цветов. В наших шоурумах, на сайте достаточно эскизов самых разнообразных дизайнов, но можно прийти и со своим вариантом, подстроимся под любого заказчика, мы гибкие.
– А скульптуру у Вас можно заказать?
– Скульптур непосредственно в наличии у нас нет. Но есть партнеры-профессионалы, которые этим занимаются, поэтому и такой заказ можем выполнить. Например, для матери моего мужа мы делали скульптуру, ее изготавливал мастер в Азербайджане, так это не проблема.
– Какие Ваши планы на будущее?
– Мы хотим в течение пяти лет открыть 100 объектов в разных штатах. У нас уже есть в Техасе и Оклахоме, Калифорнии и дальше планируем по всем штатам.
– Сона, вы каждый день сталкиваетесь с болью, горем, как вам удается сохранять жизненные силы?
– Это очень тяжело, ты все пропускаешь через себя, особенно, когда умирают молодые люди. Держать баланс помогает семья, дети, любовь и благодарность каждому дню, что ты жив, здоров.
– А сколько у вас детей и будут ли они продолжать дело вашей семьи?
– У меня шестеро детей. К сожалению, моя одна дочь на небесах, она была очень маленькой, но мы всегда говорим шесть, потому что она с нами. Старшему сыну двадцать четыре, а младшему всего два годика.
Мои старшие сын и дочь много помогают мне и мужу. Если они решат дальше продолжать работать в этом бизнесе, мы будем рады. Если нет - это их выбор, к которому отнесемся с уважением.
