Кризис поднимает нас из бездны. Когда отчаяние охватывает, проявляется человеческая доброта. Вопреки хоббсианскому взгляду на мир, популяризированному фильмами вроде «Зеленый Сойлент» или «Дорога», люди в кризисных ситуациях не всегда погружаются в хаос и насилие. Когда мы достигаем дна, человечество часто обращается к philanthrōpia – доброте и благожелательности.
В Соединенных Штатах высокий уровень индивидуальной щедрости в отношении искусства (25,2 миллиарда долларов в 2023 году), это компенсирует хроническое недофинансирование культуры со стороны государства, которое вынуждает творческие учреждения находиться в постоянном состоянии кризиса и угрозы закрытия.
В Соединенных Штатах высокий уровень индивидуальной щедрости в отношении искусства (25,2 миллиарда долларов в 2023 году), это компенсирует хроническое недофинансирование культуры со стороны государства, которое вынуждает творческие учреждения находиться в постоянном состоянии кризиса и угрозы закрытия.
Во времена бедствий, таких как Великая депрессия и Вторая мировая война, люди проявляли просоциальное поведение — сотрудничество, солидарность и эмпатию — перед лицом страданий. Если вы были в Манхэттене в дни после 9/11, то могли ощутить, как жители Нью-Йорка временно превратились из доберманов в лабрадоров — агрессия исчезла. Крики и толкотня уступили место более мягкой, но всегда присутствующей стороне городской натуры, возможно, ранее подавляемой духом жестокой конкуренции.
Природные катастрофы также пробуждают в людях щедрость. Так, благотворительные концерты FireAid в Лос-Анджелесе в январе 2025 года собрали более 100 миллионов долларов в помощь пострадавшим от разрушительных лесных пожаров, бушевавших в округе Лос-Анджелес в начале того же месяца. Спустя всего несколько часов после наводнения 2024 года в Валенсии, Испания, десятки тысяч местных жителей самостоятельно организовались для уборки улиц и раздачи еды и воды. Конечно, существуют мародеры и спекулянты, но они — скорее исключение, чем правило.
Этот поток щедрости не ограничивается только помощью при бедствиях — культурные учреждения также зависят от общественной поддержки во времена кризисов, что особенно заметно в сфере филантропии в искусстве.
Во время финансовых потрясений, таких как Великая рецессия и экономический спад, вызванный COVID-19, фондовый рынок обвалился на 26–50%, а местные власти резко урезали бюджеты на культуру. Частные фонды, чьи капиталы зависят от рыночных колебаний, понесли серьезные убытки, что сделало финансирование искусства особенно уязвимым перед экономическими циклами.
В периоды рецессии такие филантропические гиганты, как Фонд Форда, Фонд Меллона и Фонд Гетти, были вынуждены перераспределять свои сокращенные бюджеты для создания спасательных фондов, чтобы предотвратить закрытие национальных музеев, художественных школ, театров и концертных залов. В 2010–2011 годах Фонд Форда и инициатива ArtPlace America выделили 150 миллионов долларов, чтобы спасти художников и культурные учреждения от краха.
Несмотря на колебания рынка, отдельные филантропы из индустрии развлечений, такие как Бейонсе, Тейлор Свифт, Элтон Джон, Леонардо Ди Каприо и Опра Уинфри, пожертвовали миллионы долларов на поддержку культуры. В последнее время миллиардеры-бизнесмены спасают художественные учреждения Калифорнии: магнат в сфере недвижимости Илай Броуд выделил 1 миллиард долларов на поддержку художественных институтов Лос-Анджелеса, а Дэвид Геффен и покойный соучредитель Microsoft Пол Аллен внесли более 100 миллионов долларов.
Поскольку государственное финансирование искусства продолжает резко сокращаться, частная филантропия становится еще более важной. Хотя частные пожертвования нестабильны, в будущем они могут остаться единственной альтернативой билетным продажам для поддержания культуры.
В 2017 году, во время своего первого президентского срока, Дональд Трамп пытался полностью ликвидировать Национальный фонд искусств (NEA). Сейчас его бюджет составляет 209 миллионов долларов, но в будущем он может столкнуться с новыми сокращениями со стороны нынешней администрации. Это эквивалентно 63 центам с каждого американца в год — примерно столько, сколько вы бросили бы в фонтан, загадав желание: «Хотел бы я, чтобы искусство в Америке ценилось больше».
Чтобы понять масштаб проблемы, сравним финансирование культуры в разных странах. В прошлом году Германия выделила $189 на человека (общий бюджет — $14,4 миллиарда), а Франция — $74 на человека (общий бюджет — $4,6 миллиарда).
А теперь задумайтесь, куда уходят федеральные налоги в США. В 2024 году страна направила $852 миллиарда на оборону — это эквивалентно $2571 на каждого американца, в то время как бюджет на искусство сократился до нескольких центов на человека.
Такой дисбаланс в финансировании отражает приоритеты избранных лидеров и, возможно, неосознанно формирует ценности общества. Судя по постепенному сокращению бюджета NEA за последние 40 лет, медиа и культурные деятели, возможно, не смогли убедительно донести до общества, почему искусство важно в жизни каждого и жизни общества.
Почему искусство необходимо
Популярный аргумент в пользу финансирования культуры в США опирается на экономические капиталистические принципы. Успех художественной программы часто измеряется ее способностью приносить доход, например, влиянием на туризм, создание новых бизнесов и рост благосостояния.
Главная проблема этого подхода — предпочтение коммерчески успешных развлекательных проектов в ущерб культурным инициативам, которые вызывают критические дискуссии и поднимают сложные темы.
Другой недостаток неолиберального взгляда на искусство — это давление на творческих людей, заставляющее их превращать свое искусство в бизнес.
Поэт вынужден применять свои навыки в рекламе, сочиняя рекламные слоганы.
Скульптор, работающий с деревом или мрамором, переходит в сферу производства мебели и столярного дела. Современный танцор использует свое образование для работы инструктором по зумбе или артистом шоу в Лас-Вегасе.
Такой подход обесценивает саму суть искусства как формы самовыражения, социального комментария и культурного наследия. Если художники начинают отдавать приоритет деньгам, а не самовыражению, искусство рискует утратить свою внутреннюю ценность — ответственность перед сообществом, эмпатию и критическое мышление.
Да, мы живем в капиталистической экономике, но далеко не все аспекты жизни должны измеряться прибылью. Любовь, духовность и счастье — куда более значимые показатели человеческого влияния. На протяжении истории мыслители спорили о том, почему искусство жизненно важно для людей и общества. Оно не просто украшает реальность, но и формирует культуру, пробуждает эмоции, заставляет задуматься о сложных вопросах и помогает людям чувствовать связь друг с другом.
Природные катастрофы также пробуждают в людях щедрость. Так, благотворительные концерты FireAid в Лос-Анджелесе в январе 2025 года собрали более 100 миллионов долларов в помощь пострадавшим от разрушительных лесных пожаров, бушевавших в округе Лос-Анджелес в начале того же месяца. Спустя всего несколько часов после наводнения 2024 года в Валенсии, Испания, десятки тысяч местных жителей самостоятельно организовались для уборки улиц и раздачи еды и воды. Конечно, существуют мародеры и спекулянты, но они — скорее исключение, чем правило.
Этот поток щедрости не ограничивается только помощью при бедствиях — культурные учреждения также зависят от общественной поддержки во времена кризисов, что особенно заметно в сфере филантропии в искусстве.
Во время финансовых потрясений, таких как Великая рецессия и экономический спад, вызванный COVID-19, фондовый рынок обвалился на 26–50%, а местные власти резко урезали бюджеты на культуру. Частные фонды, чьи капиталы зависят от рыночных колебаний, понесли серьезные убытки, что сделало финансирование искусства особенно уязвимым перед экономическими циклами.
В периоды рецессии такие филантропические гиганты, как Фонд Форда, Фонд Меллона и Фонд Гетти, были вынуждены перераспределять свои сокращенные бюджеты для создания спасательных фондов, чтобы предотвратить закрытие национальных музеев, художественных школ, театров и концертных залов. В 2010–2011 годах Фонд Форда и инициатива ArtPlace America выделили 150 миллионов долларов, чтобы спасти художников и культурные учреждения от краха.
Несмотря на колебания рынка, отдельные филантропы из индустрии развлечений, такие как Бейонсе, Тейлор Свифт, Элтон Джон, Леонардо Ди Каприо и Опра Уинфри, пожертвовали миллионы долларов на поддержку культуры. В последнее время миллиардеры-бизнесмены спасают художественные учреждения Калифорнии: магнат в сфере недвижимости Илай Броуд выделил 1 миллиард долларов на поддержку художественных институтов Лос-Анджелеса, а Дэвид Геффен и покойный соучредитель Microsoft Пол Аллен внесли более 100 миллионов долларов.
Поскольку государственное финансирование искусства продолжает резко сокращаться, частная филантропия становится еще более важной. Хотя частные пожертвования нестабильны, в будущем они могут остаться единственной альтернативой билетным продажам для поддержания культуры.
В 2017 году, во время своего первого президентского срока, Дональд Трамп пытался полностью ликвидировать Национальный фонд искусств (NEA). Сейчас его бюджет составляет 209 миллионов долларов, но в будущем он может столкнуться с новыми сокращениями со стороны нынешней администрации. Это эквивалентно 63 центам с каждого американца в год — примерно столько, сколько вы бросили бы в фонтан, загадав желание: «Хотел бы я, чтобы искусство в Америке ценилось больше».
Чтобы понять масштаб проблемы, сравним финансирование культуры в разных странах. В прошлом году Германия выделила $189 на человека (общий бюджет — $14,4 миллиарда), а Франция — $74 на человека (общий бюджет — $4,6 миллиарда).
А теперь задумайтесь, куда уходят федеральные налоги в США. В 2024 году страна направила $852 миллиарда на оборону — это эквивалентно $2571 на каждого американца, в то время как бюджет на искусство сократился до нескольких центов на человека.
Такой дисбаланс в финансировании отражает приоритеты избранных лидеров и, возможно, неосознанно формирует ценности общества. Судя по постепенному сокращению бюджета NEA за последние 40 лет, медиа и культурные деятели, возможно, не смогли убедительно донести до общества, почему искусство важно в жизни каждого и жизни общества.
Почему искусство необходимо
Популярный аргумент в пользу финансирования культуры в США опирается на экономические капиталистические принципы. Успех художественной программы часто измеряется ее способностью приносить доход, например, влиянием на туризм, создание новых бизнесов и рост благосостояния.
Главная проблема этого подхода — предпочтение коммерчески успешных развлекательных проектов в ущерб культурным инициативам, которые вызывают критические дискуссии и поднимают сложные темы.
Другой недостаток неолиберального взгляда на искусство — это давление на творческих людей, заставляющее их превращать свое искусство в бизнес.
Поэт вынужден применять свои навыки в рекламе, сочиняя рекламные слоганы.
Скульптор, работающий с деревом или мрамором, переходит в сферу производства мебели и столярного дела. Современный танцор использует свое образование для работы инструктором по зумбе или артистом шоу в Лас-Вегасе.
Такой подход обесценивает саму суть искусства как формы самовыражения, социального комментария и культурного наследия. Если художники начинают отдавать приоритет деньгам, а не самовыражению, искусство рискует утратить свою внутреннюю ценность — ответственность перед сообществом, эмпатию и критическое мышление.
Да, мы живем в капиталистической экономике, но далеко не все аспекты жизни должны измеряться прибылью. Любовь, духовность и счастье — куда более значимые показатели человеческого влияния. На протяжении истории мыслители спорили о том, почему искусство жизненно важно для людей и общества. Оно не просто украшает реальность, но и формирует культуру, пробуждает эмоции, заставляет задуматься о сложных вопросах и помогает людям чувствовать связь друг с другом.
Аристотель и Ницше считали театр катарсическим — он позволяет людям переживать эмоции, осознавать себя и лучше понимать окружающих. Философы Фома Аквинский, Д.Т. Судзуки и Чжуан-цзы подчеркивали способность искусства выражать человеческий дух, как это видно в работах Леонардо да Винчи, Уильяма Блейка и Марка Ротко.
Современные теоретики, такие как Йозеф Бойс и Николя Буррио, рассматривали искусство как коллективную силу, способную провоцировать дебаты и объединять сообщества. Движения Gutai в Японии, Atlas Group в Ливане и Royal Chicano Air Force в Сакраменто демонстрируют, как искусство становится инструментом социального активизма.
В нынешней атмосфере разделения и одиночества в США художественные коллективы помогают укреплять солидарность и выявлять культурные слепые зоны, объединяя людей вокруг общих ценностей и диалога.
Эти великие умы и художники раскрыли одну истину: истории — это наша коллективная валюта, передаваемая из поколения в поколение. Они свидетельствуют о прогрессе цивилизации.
Однако слишком часто искусство считают излишеством или дополнительной активностью, первой в списке на сокращение при нехватке ресурсов. Но есть решение, способное нас объединить.
На протяжении веков филантропы играли роль культурных лидеров, веря в силу историй, которые связывают нас. Один из величайших художников Микеланджело мог бы не завершить свои шедевры без поддержки меценатов, таких как Лоренцо ди Медичи, который финансировал его обучение, предоставил мастерскую и помог наладить связи с другими покровителями.
Сегодня филантропы продолжают поддерживать музеи, в которых хранятся его произведения, осознавая, что их вклад — это инвестиция в сохранение культуры и ее значение для будущих поколений.
Культурный кризис
Однако не всякое искусство создается во благо общества. Существует и темная сторона его использования — манипуляция и оружие пропаганды.
Еще 2 000 лет назад Платон предостерегал, что искусство обладает огромной силой, и если его использовать неправильно, оно может навредить обществу и манипулировать массами. Он утверждал, что в неверных руках поэзия и театр способны нести разрушительные идеи.
История дает мрачные примеры того, как искусство превращалось в инструмент политической пропаганды: Опера Культурной революции при Мао Цзэдуне, нацистская эстетика Гитлера, советская пропаганда Сталина в кино, архитектуре и живописи.
Продвижение политической повестки через искусство — не пережиток прошлого. В условиях новой администрации искусство снова оказывается под прицелом идеологических битв.
В прошлом месяце Дональд Трамп взял под контроль Центр Кеннеди — зловещий шаг, который перекликается с предостережениями Платона об искусстве как инструменте манипуляции. Кроме того, его исполнительный указ от 20 января о цензуре искусства и университетов через сокращение финансирования напоминает практики диктаторов прошлого. Лишение права на свободное выражение в сочетании с враждебным захватом Центра Кеннеди — это тревожный сигнал.
Это не просто политический шаг. Это создание механизма идеологического контроля, где искусство перестает быть отражением общества и превращается в инструмент массовой пропаганды.
Но, к счастью, человечество проявляет свою силу перед лицом кризисов, будь то техногенные катастрофы или природные бедствия. Именно в такие моменты люди находят сплоченность, силу и солидарность.
В книге Sacred Economics автор Чарльз Айзенштейн предупреждает, что общество, которое стремится коммерциализировать все аспекты жизни — любовь, образование, семью, духовность, здоровье, дружбу и искусство, — в конечном итоге придет к глубокому упадку.
Айзенштейн предлагает экономику дарения, которая укрепляет связи и сообщество, гармонируя с нашей природной склонностью к доброте. В этой системе обмен товарами и услугами основан на щедрости, взаимности и социальных отношениях.
Это также изменение мышления: вместо того чтобы видеть в людях просто потребителей, их можно воспринимать как активных созидателей, ответственных за развитие искусства в своих городах.
Филантропы поддерживают культуру не только деньгами, но и личным участием: посещая спектакли и благотворительные мероприятия, волонтерствуя в музеях и театрах, вступая в члены независимых кинотеатров, жертвуя средства некоммерческим культурным организациям. В Сакраменто стать меценатом искусства просто — достаточно поддерживать независимые театры, такие как Big Idea Theatre, The Ooley, California Stage, Resurrection Theatre и Teatro Nagual, где развиваются местные таланты.
В экономике дарения участие в культуре — это больше, чем просто сделка. Это акт солидарности, где билет на концерт, в музей или театр становится связующим звеном между художниками, зрителями, городом и страной.
Современные теоретики, такие как Йозеф Бойс и Николя Буррио, рассматривали искусство как коллективную силу, способную провоцировать дебаты и объединять сообщества. Движения Gutai в Японии, Atlas Group в Ливане и Royal Chicano Air Force в Сакраменто демонстрируют, как искусство становится инструментом социального активизма.
В нынешней атмосфере разделения и одиночества в США художественные коллективы помогают укреплять солидарность и выявлять культурные слепые зоны, объединяя людей вокруг общих ценностей и диалога.
Эти великие умы и художники раскрыли одну истину: истории — это наша коллективная валюта, передаваемая из поколения в поколение. Они свидетельствуют о прогрессе цивилизации.
Однако слишком часто искусство считают излишеством или дополнительной активностью, первой в списке на сокращение при нехватке ресурсов. Но есть решение, способное нас объединить.
На протяжении веков филантропы играли роль культурных лидеров, веря в силу историй, которые связывают нас. Один из величайших художников Микеланджело мог бы не завершить свои шедевры без поддержки меценатов, таких как Лоренцо ди Медичи, который финансировал его обучение, предоставил мастерскую и помог наладить связи с другими покровителями.
Сегодня филантропы продолжают поддерживать музеи, в которых хранятся его произведения, осознавая, что их вклад — это инвестиция в сохранение культуры и ее значение для будущих поколений.
Культурный кризис
Однако не всякое искусство создается во благо общества. Существует и темная сторона его использования — манипуляция и оружие пропаганды.
Еще 2 000 лет назад Платон предостерегал, что искусство обладает огромной силой, и если его использовать неправильно, оно может навредить обществу и манипулировать массами. Он утверждал, что в неверных руках поэзия и театр способны нести разрушительные идеи.
История дает мрачные примеры того, как искусство превращалось в инструмент политической пропаганды: Опера Культурной революции при Мао Цзэдуне, нацистская эстетика Гитлера, советская пропаганда Сталина в кино, архитектуре и живописи.
Продвижение политической повестки через искусство — не пережиток прошлого. В условиях новой администрации искусство снова оказывается под прицелом идеологических битв.
В прошлом месяце Дональд Трамп взял под контроль Центр Кеннеди — зловещий шаг, который перекликается с предостережениями Платона об искусстве как инструменте манипуляции. Кроме того, его исполнительный указ от 20 января о цензуре искусства и университетов через сокращение финансирования напоминает практики диктаторов прошлого. Лишение права на свободное выражение в сочетании с враждебным захватом Центра Кеннеди — это тревожный сигнал.
Это не просто политический шаг. Это создание механизма идеологического контроля, где искусство перестает быть отражением общества и превращается в инструмент массовой пропаганды.
Но, к счастью, человечество проявляет свою силу перед лицом кризисов, будь то техногенные катастрофы или природные бедствия. Именно в такие моменты люди находят сплоченность, силу и солидарность.
В книге Sacred Economics автор Чарльз Айзенштейн предупреждает, что общество, которое стремится коммерциализировать все аспекты жизни — любовь, образование, семью, духовность, здоровье, дружбу и искусство, — в конечном итоге придет к глубокому упадку.
Айзенштейн предлагает экономику дарения, которая укрепляет связи и сообщество, гармонируя с нашей природной склонностью к доброте. В этой системе обмен товарами и услугами основан на щедрости, взаимности и социальных отношениях.
Это также изменение мышления: вместо того чтобы видеть в людях просто потребителей, их можно воспринимать как активных созидателей, ответственных за развитие искусства в своих городах.
Филантропы поддерживают культуру не только деньгами, но и личным участием: посещая спектакли и благотворительные мероприятия, волонтерствуя в музеях и театрах, вступая в члены независимых кинотеатров, жертвуя средства некоммерческим культурным организациям. В Сакраменто стать меценатом искусства просто — достаточно поддерживать независимые театры, такие как Big Idea Theatre, The Ooley, California Stage, Resurrection Theatre и Teatro Nagual, где развиваются местные таланты.
В экономике дарения участие в культуре — это больше, чем просто сделка. Это акт солидарности, где билет на концерт, в музей или театр становится связующим звеном между художниками, зрителями, городом и страной.
Энджи Энг — концептуальная художница и педагог, родом из Сакраменто. Она жила и работала в Нью-Йорке, Париже, Мексике и Эфиопии. Доктор интермедиального искусства, письма и перформанса, Энг получила более 50 грантов, заказов и резиденций за свою творческую деятельность. Она преподает в Нью-Йоркском университете и является независимым автором для Solving Sacramento и Artist Organized Art.
Эта статья является частью журналистского проекта Solving Sacramento. Публикация подготовлена при поддержке гранта на журналистику в сфере искусства и креативной экономики, выделенного городом Сакраменто для Solving Sacramento. В соответствии с кодексом журналистской этики, городские власти не оказывали редакционного влияния на материал. Наши партнеры: California Groundbreakers, Capital Public Radio, Outword, Russian America Media, Sacramento Business Journal, Sacramento News & Review, Sacramento Observer, Univision 19
Подпишитесь на нашу рассылку “Sac Art Pulse” [здесь].
