Уже 10 мая этого года состоится большой концерт Slavic Chorale. Хоровое пение — это нечто чарующее, созданное, прежде всего, с помощью уникального инструмента — человеческого голоса. С основателем и дирижером хора Slavic Chorale Павлом Кравчуком мы поговорили о предстоящем событии, а также о том, как собрать коллектив, который вдохновляет; что происходит за кулисами большого концерта; куда движется современное хоровое искусство — и не только.
– Павел, уже 10 мая состоится концерт Slavic Chorale. Что ожидает публику на этом мероприятии?
– Наш концерт называется «Unfailing Love», то есть «Любовь, которая не иссякнет». В нашей программе песни, которые по стилю разные -- классика, современные произведения, но все они об этом великом чувстве. О том, что нам именно сейчас необходимо, когда в мире все резко меняется, нет стабильности и людям нужна опора. Зрители будут петь в зале вместе с артистами, что всегда дает чувство возвышенности, сопричастности.
– Наш концерт называется «Unfailing Love», то есть «Любовь, которая не иссякнет». В нашей программе песни, которые по стилю разные -- классика, современные произведения, но все они об этом великом чувстве. О том, что нам именно сейчас необходимо, когда в мире все резко меняется, нет стабильности и людям нужна опора. Зрители будут петь в зале вместе с артистами, что всегда дает чувство возвышенности, сопричастности.
– Это звучит потрясающе! Существует устоявшееся мнение, что классические концерты — это высокое искусство, где публика лишь наблюдает. У вас же каждый может стать частью действия.
– Для меня важнее всего атмосфера. Мы хотим, чтобы и сцена, и зал были единым целым. Это не шоу. Это — переживание. Не убегание от реальности, а наоборот — способ научиться с ней справляться. Когда дух человека поднимается, когда чувства и разум вовлечены, становится легче. Мы поем не только о трудностях, но и о радости. Нам важно, чтобы зрители чувствовали себя частью чего-то большего, как будто мы одна семья или хорошие друзья.
– А где будет происходить это событие?
– Наш концерт состоится в самом сердце Сакраменто – в Center of Praise Cathedral. Это очень красивое место, с хорошей акустикой. Мы используем микрофоны, но, поверьте, звук там впечатляющий. Вместимость около 500 человек, и когда все начинают петь вместе — это невероятное чувство. Мы выбрали простые песни, которые можно легко подхватить, и я буду обращаться к залу, просить подключиться. Так что пейте водичку и готовьтесь петь!
На сайте уже есть информация и видео из этого зала. Также можно купить билеты. И да, обязательно подпишитесь на мой аккаунт в соцсетях хора — там тоже вся информация будет.
– Для меня важнее всего атмосфера. Мы хотим, чтобы и сцена, и зал были единым целым. Это не шоу. Это — переживание. Не убегание от реальности, а наоборот — способ научиться с ней справляться. Когда дух человека поднимается, когда чувства и разум вовлечены, становится легче. Мы поем не только о трудностях, но и о радости. Нам важно, чтобы зрители чувствовали себя частью чего-то большего, как будто мы одна семья или хорошие друзья.
– А где будет происходить это событие?
– Наш концерт состоится в самом сердце Сакраменто – в Center of Praise Cathedral. Это очень красивое место, с хорошей акустикой. Мы используем микрофоны, но, поверьте, звук там впечатляющий. Вместимость около 500 человек, и когда все начинают петь вместе — это невероятное чувство. Мы выбрали простые песни, которые можно легко подхватить, и я буду обращаться к залу, просить подключиться. Так что пейте водичку и готовьтесь петь!
На сайте уже есть информация и видео из этого зала. Также можно купить билеты. И да, обязательно подпишитесь на мой аккаунт в соцсетях хора — там тоже вся информация будет.
– Павел, вы выступаете только в Сакраменто или гастролируете?
– Мы гастролируем. Недавно, в феврале, были в Вашингтоне на Национальном молитвенном завтраке и на Украинском завтраке, где присутствовали конгрессмены и религиозные лидеры. Мы пели там несколько произведений, также посетили местные церкви, а потом спонтанно исполнили песни в Капитолии и в Библиотеке Конгресса — такие моменты часто оказываются самыми трогательными.
Также были выступления в Сиэтле, Портленде. А за границей — в Италии, Германии, Испании, Чехии, Словении, Австрии, Хорватии. Слава Богу, все это стало возможным, и мы рады делиться музыкой и вдохновением в разных уголках мира.
– Я знаю, что вы планируете новые поездки с хором. Расскажите, как можно к вам присоединиться?
– Да, мы планируем еще много поездок! Приглашаем всех, кто хочет не только путешествовать, но и служить через музыку. Наш хор открыт для новых участников. Мы вместе ездим, поем, благословляем людей, делимся искусством и вдохновением.
– Мы гастролируем. Недавно, в феврале, были в Вашингтоне на Национальном молитвенном завтраке и на Украинском завтраке, где присутствовали конгрессмены и религиозные лидеры. Мы пели там несколько произведений, также посетили местные церкви, а потом спонтанно исполнили песни в Капитолии и в Библиотеке Конгресса — такие моменты часто оказываются самыми трогательными.
Также были выступления в Сиэтле, Портленде. А за границей — в Италии, Германии, Испании, Чехии, Словении, Австрии, Хорватии. Слава Богу, все это стало возможным, и мы рады делиться музыкой и вдохновением в разных уголках мира.
– Я знаю, что вы планируете новые поездки с хором. Расскажите, как можно к вам присоединиться?
– Да, мы планируем еще много поездок! Приглашаем всех, кто хочет не только путешествовать, но и служить через музыку. Наш хор открыт для новых участников. Мы вместе ездим, поем, благословляем людей, делимся искусством и вдохновением.
– А как стать частью Slavic Chorale? Что нужно сделать, чтобы попасть в хор?
– Проще всего — написать мне в директ в Instagram. Это самый быстрый способ. Также можно связаться по email. После первого контакта мы приглашаем на репетицию. Необязательно сразу проходить прослушивание — можно просто прийти понаблюдать или даже попробовать попеть с нами. Потом — официальное прослушивание и, если все совпадает по графику, добро пожаловать в команду!
– Насколько я понимаю, возрастных ограничений нет?
– Совершенно верно. У нас есть детская группа (примерно от 9 до 13 лет), молодежная (школьники и студенты), и взрослый хор — от 16 лет и старше. Так что присоединиться может каждый.
– Павел, расскажите: существуют ли у вас какие-то внутренние приметы или «тайны», как у некоторых актеров, музыкантов, летчиков?
– Интересный вопрос! (улыбается) Особых примет у нас нет — мы не особо на это ориентируемся. Но у меня лично есть, можно сказать, творческая привычка. Когда я выбираю репертуар, я думаю: смогу ли я жить с этой мелодией в голове каждый день? Потому что она обязательно застрянет — будет крутиться ночью, мешать спать, и снова звучать утром. Если это поверхностная попса — она быстро надоедает. А вот если это что-то глубокое, наполненное смыслом, наоборот — хочется раз за разом вникать все глубже.
– Проще всего — написать мне в директ в Instagram. Это самый быстрый способ. Также можно связаться по email. После первого контакта мы приглашаем на репетицию. Необязательно сразу проходить прослушивание — можно просто прийти понаблюдать или даже попробовать попеть с нами. Потом — официальное прослушивание и, если все совпадает по графику, добро пожаловать в команду!
– Насколько я понимаю, возрастных ограничений нет?
– Совершенно верно. У нас есть детская группа (примерно от 9 до 13 лет), молодежная (школьники и студенты), и взрослый хор — от 16 лет и старше. Так что присоединиться может каждый.
– Павел, расскажите: существуют ли у вас какие-то внутренние приметы или «тайны», как у некоторых актеров, музыкантов, летчиков?
– Интересный вопрос! (улыбается) Особых примет у нас нет — мы не особо на это ориентируемся. Но у меня лично есть, можно сказать, творческая привычка. Когда я выбираю репертуар, я думаю: смогу ли я жить с этой мелодией в голове каждый день? Потому что она обязательно застрянет — будет крутиться ночью, мешать спать, и снова звучать утром. Если это поверхностная попса — она быстро надоедает. А вот если это что-то глубокое, наполненное смыслом, наоборот — хочется раз за разом вникать все глубже.
– Да, музыка должна и запоминаться, и не надоедать. Именно тогда она остается в сердце.
— Конечно, например, сейчас разучиваем народную песню из Южной Африки, а также репетируем произведения на немецком, английском. То есть разные языки, разные мистерии. Связывает это все -- тема каждого концерта, которая является посланием для зрителя. Если человек осознает, что все мы — творения Божьи, то это и становится фундаментом, который нас объединяет. Когда мы видим в окружающих не чужих, а равных, братьев и сестер, тех, кто мог бы быть частью одной семьи, — это неизбежно находит отражение в музыке.
Сам творческий процесс — кропотливая командная работа. Чтобы получился аккорд, одной моей ноты недостаточно. Нужна и нота другого человека. Мы понимаем, насколько важны друг другу, и тогда различия перестают иметь значение. Мы начинаем видеть не то, что нас отличает, а то, как мы дополняем друг друга — как создаем гармонию. Это и есть настоящее единство.
— Конечно, например, сейчас разучиваем народную песню из Южной Африки, а также репетируем произведения на немецком, английском. То есть разные языки, разные мистерии. Связывает это все -- тема каждого концерта, которая является посланием для зрителя. Если человек осознает, что все мы — творения Божьи, то это и становится фундаментом, который нас объединяет. Когда мы видим в окружающих не чужих, а равных, братьев и сестер, тех, кто мог бы быть частью одной семьи, — это неизбежно находит отражение в музыке.
Сам творческий процесс — кропотливая командная работа. Чтобы получился аккорд, одной моей ноты недостаточно. Нужна и нота другого человека. Мы понимаем, насколько важны друг другу, и тогда различия перестают иметь значение. Мы начинаем видеть не то, что нас отличает, а то, как мы дополняем друг друга — как создаем гармонию. Это и есть настоящее единство.
-- Я думаю, что даже не обязательно понимать язык, чтобы наслаждаться музыкой, пением. Для искусства нет национальности, расы, оно объединяет всех. Павел, как вы подбираете репертуар?
— Это процесс бесконечный. Еду в машине — включаю Apple Music, слушаю, кто что поет, кто какие новинки выпускает. На YouTube пересматриваю выступления разных хоров, просто в поиске гуглю, если что-то заинтересовало.
Дома у меня — целая коллекция нотных сборников, которые я собирал годами. Бываю на концертах коллег. А в телефоне — список из сотен песен: если услышал что-то сильное, сохраняю с пометкой, где нашел. Это настоящая музыкальная карта, к которой я регулярно возвращаюсь.
Когда начинается подготовка к концерту, в дело вступает вдохновение — или приходит осознание, что нужно раскрыть определенную тему. Тогда я начинаю подбирать композиции, которые смогут это передать. Скажем, в одной африканской песне рассказывается о распятии Иисуса Христа глазами Бога Отца — это его плач по сыну. В этих аккордах такая отцовская боль, такая любовь, что мурашки по коже.
А бывает, что уже в процессе становится понятно: песня не вызывает отклика, не расширяет эмоцию — значит, она не подойдет.
— Это процесс бесконечный. Еду в машине — включаю Apple Music, слушаю, кто что поет, кто какие новинки выпускает. На YouTube пересматриваю выступления разных хоров, просто в поиске гуглю, если что-то заинтересовало.
Дома у меня — целая коллекция нотных сборников, которые я собирал годами. Бываю на концертах коллег. А в телефоне — список из сотен песен: если услышал что-то сильное, сохраняю с пометкой, где нашел. Это настоящая музыкальная карта, к которой я регулярно возвращаюсь.
Когда начинается подготовка к концерту, в дело вступает вдохновение — или приходит осознание, что нужно раскрыть определенную тему. Тогда я начинаю подбирать композиции, которые смогут это передать. Скажем, в одной африканской песне рассказывается о распятии Иисуса Христа глазами Бога Отца — это его плач по сыну. В этих аккордах такая отцовская боль, такая любовь, что мурашки по коже.
А бывает, что уже в процессе становится понятно: песня не вызывает отклика, не расширяет эмоцию — значит, она не подойдет.
– А какое ваше любимое произведение?
– Это как спрашивать у родителей — кто ваш любимый ребенок (смеется). Все произведения в нашем репертуаре я люблю, например сейчас репетируем украинских композиторов. Но есть одно произведение, по которому мы особенно скучали — «Помышляю день страшный» композитора Архангельского. Это серьезная, глубокая классика. Она говорит о конце времен, о Страшном суде — очень сильное по содержанию произведение, с мощной кульминацией.
– Павел, и напоследок: о чем вы мечтаете? Какие творческие планы на будущее?
– Мечта — больше выступлений с оркестром. Это всегда особенное переживание. Также — петь в залах с великолепной акустикой. Мы уже имели такую возможность, но хочется больше — делиться этой музыкой с самой разной публикой. Это не просто план, это цель.
– Это как спрашивать у родителей — кто ваш любимый ребенок (смеется). Все произведения в нашем репертуаре я люблю, например сейчас репетируем украинских композиторов. Но есть одно произведение, по которому мы особенно скучали — «Помышляю день страшный» композитора Архангельского. Это серьезная, глубокая классика. Она говорит о конце времен, о Страшном суде — очень сильное по содержанию произведение, с мощной кульминацией.
– Павел, и напоследок: о чем вы мечтаете? Какие творческие планы на будущее?
– Мечта — больше выступлений с оркестром. Это всегда особенное переживание. Также — петь в залах с великолепной акустикой. Мы уже имели такую возможность, но хочется больше — делиться этой музыкой с самой разной публикой. Это не просто план, это цель.
